Симоне Вейль, урожденной Жако (1927-2017), выпали долгая жизнь и непростая судьба. Многие сходятся во мнении, что никого из французских политиков так не любили еще при их жизни, как Симону, которую называли «иконой Республики». Было у нее и немало оппонентов – из числа консервативно настроенных политиков-мужчин. Симона мечтала подарить своей Родине свободу не только от бедности, болезней, природных катастроф, но, главным образом, от предрассудков, насилия, ханжества, нетерпимости.
Она родилась в Ницце в семье архитектора Андре Жако и Ивонны Штайнмец. Отец гордился своей принадлежностью к еврейской нации, однако, как писала Симона в автобиографии, считал себя евреем только по культуре, но не по религии. Видимо, республиканский дух сильно повлиял на умонастроения всех слоев французского общества.
С началом войны для семьи Жако настали трудные времена. Согласно закону, принятому коллаборационистским правительством Виши, евреи выделялись в особую категорию населения и были обязаны отмечаться в полиции. Отец потерял право работать по профессии, мать вязала одежду для соседских детей, чтобы прокормить семью. Симона продолжала прилежно учиться, в 1944 году получила диплом бакалавра. Родители пытались уберечь детей от нацистов, у Симоны были поддельные документы на имя Симоны Жакье. Тем не менее, 30 марта 1944 года гестапо арестовало всю семью: Симону вместе с матерью и сестрой Мадлен отправили в парижский лагерь Дранси, затем – в Освенцим. С приближением советских войск их перевели в Берген-Бельзен, где мать умерла от тифа. Сестра тоже заболела, но приход британских союзников спас ее от гибели. Отца и брата отправили в Литву, где они пропали без вести. Эти события оставили неизгладимый след в душе молоденькой Симоны, но пережитые страдания закалили ее, сделали неутомимым борцом за свободу людей.
В середине августа 1945 года Симона с сестрой Дениз (принимавшей участие в движении Сопротивления в Лионе) отправилась на лечение в Женеву: из поезда на перрон вокзала Корнавэн вышли две изможденные девушки. В Швейцарию они приехали по приглашению молодой племянницы генерала де Голля, Женевьевы де Голль, тоже участницы Сопротивления, бывшей узницы концлагеря Равенсбрюк. В лагере Женевьева почти ослепла, однако после освобождения ей очень помогло лечение на берегу Лемана. Позднее она читала лекции в Швейцарии и Франции для сбора средств в пользу жертв нацистских лагерей, которых она отправляла на лечение в санатории, расположенные в швейцарских Альпах. Эта история подробно рассказана не только в автобиографии Симоны Вейль, но и в книге историков Эрика и Брижитт Моннье-Эксшаке «Прием в Романдской Швейцарии бывших французских узниц, участниц движения Сопротивления (1945-1947)».
Симону направили в Нион, где ее зарегистрировали 17 августа 1945 года в отделе контроля населения (разрешение на проживание №2625). Вместе с другими девушками (преимущественно бывшими французскими партизанками) ее разместили на вилле банкира Альфреда Гоннэ. Расходы на проживание и лечение взял на себя швейцарский фонд «Дар жертвам войны».
Но и здесь Симона не нашла душевного понимания, поддержки, а это было так важно в ее положении, наверное, не менее важно, чем медицинские процедуры, прогулки вдоль Лемана и мирное небо над головой. Даже ее сестра Дениз, которую нацисты отправили в лагерь исключительно за ее партизанскую деятельность, никогда не смогла по-настоящему понять страданий Симоны: «Если мы заговорили, так это потому, что нас не хотели ни слышать, ни слушать… То, что было действительно невыносимо – это говорить и не быть услышанным».
В Нионе Симона пробыла всего две недели. Ей предлагали продолжить лечение в Вилларе, Кран-Монтана, Ко, закончить курсы стенографии, получить в Швейцарии специальность. Но ее душа не принимала местного безмятежного спокойствия, затишья после страшной бури. Ведь всего в нескольких десятках километров была ее Родина – Франция, истерзанная после войны, та Франция, которая не смогла (или не захотела?) защитить ее семью от депортации, но в то же время та страна, которую она не смогла оставить в беде. Она уехала в Париж, где получила блестящее образование, вышла замуж, родила троих детей, а затем сделала беспрецедентную по тем временам для женщины политическую карьеру.
Интересный факт: «В отличие от Симоны, другие еврейские девушки, бывшие узницы лагерей, которые проходили курс реабилитации вместе с участницами Сопротивления, прекрасно отзывались о пребывании в Швейцарии, им здесь очень понравилось после всех ужасов, которые им пришлось пережить», - рассказали журналистам газеты Le Temps Эрик и Брижитт Моннье-Эксшаке, которые встретились и побеседовали с 200 женщинами, прошедшими лечение после войны в Конфедерации.
А вот с Симоной Вейль историкам так и не удалось встретиться. На всю жизнь она сохранила холодное отношение к Швейцарии. «Во время работы над книгой мы попытались связаться с ней через сестру Дениз. Напрасно. В своей книге она нелестно отозвалась о своем пребывании в Конфедерации, которая, по ее мнению, без сочувствия и с абсолютным непониманием отнеслась к страданиям еврейских узниц, - рассказали авторы. – Все же Симона Вейль разрешила нам воспроизвести отрывки из ее автобиографии».
