У Швейцарии нет выхода к морю. У Швейцарии нет и не было колоний. Оба утверждения – аксиомы, но если оспаривать первую никому в голову (пока) не приходит, то дискуссии о второй уже несколько лет, как вылились в общественное пространство. Особенно это заметно в Цюрихе. В прошлом году в мэрии города на Лиммате уже прошла выставка на эту тему, о которой Наша Газета своевременно рассказала, а теперь эстафету перехватил главный музей страны – Национальный музей Швейцарии.
Открывшаяся здесь 13 сентября выставка основана на результатах последних исследований и биографических документах и проиллюстрирована предметами, произведениями искусства, фотографиями и другими письменными источниками. Изображенная на афише шляпа – не соломенная, а типично колонизаторская, она сразу обращает на себя внимание и, хотя и не передает всю серьезность поднимаемой проблемы, недвусмысленно намекает на нее.
Выставка, географически охватывающая Северную и Южную Америку, Африку и Азию, состоит из двух частей. Первая предлагает посетителям серию примеров, отражающих одиннадцать аспектов колониализма, с которым швейцарские частные лица, компании и общины были связаны с XVI века. Ряд швейцарских частных лиц и компаний принимали участие в трансатлантической работорговле или сделали свое состояние, торгуя колониальными товарами и эксплуатируя порабощенное население.
Обратите внимание на «изделие из фарфора», изображающее сцену продажи человека, попавшего в рабство. Одежда фигур людей оставляет возможность для интерпретации: неясно, следует ли трактовать эту группу как выступающую за или против рабства. Известно, что владельцы и мастера фарфоровой фабрики поддерживали контакты как с аболиционистскими, так и с работорговыми кругами, а потому однозначная интерпретация невозможна, что, согласитесь, дает информацию к размышлению.
Интересно, что торговля людьми шла не только на деньги. Одной из основной валют в этом возмутительном бизнесе была печатная хлопчатобумажная ткань. На выставке в Цюрихе представлен один отрезок: кураторы полагают, что это, вероятно, единственная сохранившаяся ткань, которая была произведена специально для обмена на порабощенных людей.
В те далекие времена швейцарцы – как мужчины, так и женщины – путешествовали по миру в качестве миссионеров или покидали родину, чтобы основать поселения и освоить территории, считавшиеся необитаемыми. Желающие вырваться из нищеты или движимые жаждой приключений, другие служили наемниками в европейских армиях, участвовавших в колониальных захватах и отбивавшихся от сопротивления коренного населения. Третьи просто отправлялись на заработки и, сколотив состояние, возвращались домой. К последним относится, например, некто Карл Крюси (1855-1925), работавший на швейцарских плантациях в Голландской Ост-Индии. В 1881 году он приобрел плантацию, которую назвал в честь своей жены Марии, Мэриленд, и которую продал (не жену, а плантацию!) в 1893 году. Разбогатев таким образом, он вернулся в Цюрих и построил виллу «Суматра» на нынешней Суматраштрассе.
Письма и свидетельства из колоний, а также научные исследования сформировали общественное мнение о населении этих регионов. Так, в конце XIX века Фриц и Пауль Сарасин проводили исследования на британском Цейлоне и Сулавеси, входивших тогда в состав голландских колоний. А заодно охотились на крупную дичь. Детеныш убитого ими слона был передан в дар Базельскому зоопарку.
К счастью, есть и примеры обратного. Швейцарский геолог Арнольд Гейм (1882-1965) проводил исследования на всех континентах, и многие его экспедиции финансировались нефтяными компаниями. Однако в ходе своей карьеры он пересмотрел свои позиции и стал защитником природы и сторонником деколонизации.
Велась «научно-просветительская работа» и непосредственно в Швейцарии. В университетах Женевы и Цюриха ученые сформулировали расовые теории, которые нашли международный отклик и послужили легитимизации колониальной системы. На этом поприще отличился Марк-Родольф Заутер (1914-1983), обеспечивший проведение «расовых исследований» в Женеве. Эти исследования были направлены на классификацию европейского населения на различные «расы», чтобы после Второй мировой войны придать швейцарским расовым исследованиям новый авторитет. Чем это кончилось, нам хорошо известно.
Можно ли считать это цензурой истории? Посетителям предлагается обсудить этот вопрос и поделиться своим мнением о выставке.
Помимо широкого спектра мероприятий для школ, разработанных в сотрудничестве с историком Ашкирой Дарман, выставка, которая продлится до 19 января 2025 года, предлагает богатую программу параллельных мероприятий, включая интерактивные экскурсии, встречи, круглые столы и прочие мероприятия, организованные в сотрудничестве с ETH Zurich и Историческим словарем Швейцарии. Всю практическую информацию вы найдете на сайте Национального музея Швейцарии.
