Чрезвычайный и полномочный посол России, приехавший в Женеву шесть лет назад с поста замминистра иностранных дел, давно стал другом Нашей Газеты, хотя ни он, ни я не смогли вспомнить, с чего началось наше знакомство. За это время мы встречались не раз и не раз общались на самые разные темы. Так что обстановку, в которой проходила эта встреча на Розовой вилле, официальном доме приемов российской миссии, вполне можно назвать теплой и дружеской: Алексей Николаевич сам развел камин, проветрил помещение от первого дыма, после чего мы уселись точно так же, как в 1985 году перед тем же камином сидели Рональд Рейган и Михаил Горбачев (Алексей Николаевич согласился на упоминание этой аллюзии, хотя ему она явно пришлась не по вкусу).
Наша Газета: В конце прошлого года вышло большое Ваше интервью в «Известиях». В его заголовке фигурировала «русофобия», в подзаголовке – «давление на российскую дипмиссию». То есть резкая оборонительная позиция. Это – Ваше видение ситуации или наши коллеги так его преподнесли?
Эту позицию скорее следует назвать наступательной – когда на нас давят, мы переходим в контрнаступление. Если серьезно, то я не буду полемизировать с «Известиями» - они правильно отразили то, что я говорил. Обстановка в мире, а значит, и на женевской международной площадке напряженная, против нас предпринимаются целенаправленные действия, чтобы поставить Россию в невыгодное положение по целому ряду вопросов. К сожалению, в этих целях пытаются использовать и ООН, вместо того, чтобы сообща улучшать политическую, экономическую и правозащитную ситуацию в мире. Все сводится к тому, чтобы раскрутить пропагандистские тезисы и показать, что Россия, якобы, занимает неконструктивную позицию. Нас просто пытаются подставить, иногда очень недобросовестно, нечистоплотно.
Можете ли Вы привести пример?
Больше всего это бывает на правозащитном треке – нас обвиняют во всех смертных грехах, которых мы не совершали. Иногда это также случается по вопросам урегулирования локальных конфликтов, в первую очередь, по Сирии. Звучат обвинения в том, что мы ответственны за то, что якобы покрываем «сирийский режим», применивший химическое оружие. А это уже просто чистая ложь.
Обстановка сложная, но в политической изоляции работать, надо полагать, и трудно, и неприятно. Могут ли нынешние союзники России в Африке, Азии и Латинской Америке заменить европейцев и американцев?
А мы не находимся в политической изоляции. У нас есть союзники по ОДКБ, ЕАЭС, ШОС, БРИКС. И среди европейцев немало доброжелателей, с которыми мы поддерживаем добрые конструктивные отношения. У России много стратегических партеров в рядах Движения неприсоединения, разделяющих наше понимание глобальной расстановки сил. Эти страны, как и мы, осознанно выступают за то, чтобы в этом новом многополярном мире найти баланс интересов, решать проблемы на равноправной основе в соответствии с нормами международного права.
Приходится ли Вам, как дипломату, озвучивать позиции, с которыми Вы не согласны?
Если бы я был не согласен с какими-то указаниями, приходящими из Москвы, то сначала ушел бы из МИДа, а потом выражал бы свое личное мнение, не совпадающее с официальной позицией моего государства.
При этом Вы утверждаете, что некоторые иностранные коллеги этим занимаются: официально выступают против России, но лично ничего против нее не имеют?
Да, сплошь и рядом. Они зачитывают полученные инструкции, а потом в кулуарах подходят и говорят: «Ну, ты же понимаешь…»
Но Вам так делать не приходится?
Нет.
Как Вам удается разделять профессиональные задачи по продвижению российских интересов и личные отношения с иностранными дипломатами, необязательно поддерживающими российскую политику по всем пунктам?
А у меня такого разделения нет. Когда я выступаю с какими-то официальными заявлениями, то, как правило, следую дипломатической этике, придерживаюсь принятой в международных отношениях лексики. А когда мы общаемся в неформальной обстановке, то я позволяю себе говорить более открыто и доходчиво, не меняя сути. Кстати, у коллег это вызывает только уважение, даже если они не разделяют мою точку зрения. Возражать против наших логически обоснованных оценок и предложений сложно. Но мы не ставим перед собой цель загнать партнера в угол. Надо совместно решать проблемы, а не расставлять оппонентам ловушки.
Возможна ли «перезагрузка» в отношениях с США и что нужно для этого сделать?
Нужно, чтобы США осознали, что мир сложнее, чем он сейчас видится из Вашингтона. Что он стал многополярным и что хотят американцы этого или нет, но им придется учитывать мнение других государств. Диктат и гегемония США уже не проходят. И это не только наше мнение.
За последние годы я часто наблюдала Вас в разных ситуациях, в частности, на многочисленных приемах. Видно, что иностранные дипломаты к Вам тянутся, относятся к Вам уважительно и дружески. Скажите честно, чувствовали ли Вы русофобию по отношению лично к себе?
Ну, дружески ко мне относятся далеко не все, и русофобию я чувствовал. Бывали случаи, когда от меня «бегали», уклонялись от встреч, не хотели разговаривать. Да и я сам в друзья к таким персонажам не набивался.
Одна из традиций возглавляемого Вами Постпредства – ежегодные маевки, проводимые по случаю 9 мая. В советские времена на них были представлены стенды со всякими вкусностями от всех союзных республик. В последние годы «отвалилась» Грузия, Украина, пару лет не было Узбекистана… Сохранится ли вообще традиция?
Уверен, что не только сохранится, но и окрепнет. Есть костяк: Азербайджан, Армения, Беларусь, Казахстан, Киргизия, Таджикистан, Туркменистан, Узбекистан. Те, кто чтят память наших отцов и дедов, плечом к плечу сражавшихся в Великой отечественной войне. Те, кто гордится нашей общей Победой, те и дальше будут приходить в Постпредство России и праздновать 9 мая. Хочется верить, что придет время, когда все республики бывшего СССР будут вместе отмечать День победы, как величайшее событие в нашей общей истории.
За прошедшие годы Вам довелось участвовать в самых разных переговорах, проходивших на ооновской площадке. Что больше всего запомнилось? Что было самым трудным и самым интересным?
Наверное, самый интересный и самый сложный трек – сирийское урегулирование. Здесь, в Женеве, проходят межсирийские переговоры под эгидой ООН, здесь еженедельно встречаются эксперты, обсуждающие в рабочих группах соблюдение режима прекращения огня и гуманитарные вопросы. Здесь осуществляются контакты с представителями Сирийской Арабской Республики и разных оппозиционных движений. Уж не говоря о том, что в Женеве находится офис Специального представителя Генерального секретаря ООН по Сирии Стефана де Мистуры.
В прошлом году, воспользовавшись своим председательством на Конференции по разоружению (КР), мы выдвинули ряд предложений с тем, чтобы прорвать образовавшийся застой в работе этого форума. Наш документ был близок к консенсусу, и если бы американцы не стали возражать, я думаю, что он был бы принят. Дело было так: как известно, в прошлом году новая Администрация США занимались ревизией своей внешней, в том числе разоруженческой, политики. И американцы попросили нас не спешить со своим предложением на КР. Хорошо. Мы не стали выносить документ на голосование, поскольку это вынудило бы американцев выступить против. А ведь могли бы подставить США, чтобы потом, потирая руки, везде кричать, что вот какие американцы плохие - против разоружения. Мы дали им возможность подумать целый год. Посмотрим, будет ли прок.
Мне кажется, что при Вас русская составляющая культурной жизни во Дворце наций активизировалась – это в силу Ваших личных интересов или из-за правительственной установки на «мягкую силу»?
И установка есть, и поддержка из Москвы есть, и финансовая помощь со стороны Почетного генерального консула России в Лозанне Фредерика Паулсена, Фонда «Мир и гармония», других благотворительных организаций и российского бизнеса. Без этого, даже вывернувшись на изнанку, я бы не смог ничего сделать. Как не смог бы, если бы моя жена Елена лично и очень увлеченно не занималась бы культурными проектами.
Особо отмечу культурное сотрудничество с нашими китайскими партнерами, сделавшее возможным совместное выступление в ООН в декабре 2016 года двух симфонических оркестров – Уральского и Харбинского. Как Вы знаете, Харбин – был и остается одним из крупнейших центров русской эмиграции и культуры в Китае. Кроме того, это родина бывшего Постпреда Китая в Женеве Ма Чжаосюя. А Екатеринбург и Харбин – города-побратимы. Так и возникла идея этого концерта. Совместное выступление российских и китайских музыкантов получилось просто грандиозным!
Подводя итог, что Вы считаете своим главным личным достижением на этом посту?
Именно личным… Наверное, то, что наши соотечественники, живущие и работающие в Женеве, и все те, кто любит Россию, чувствуют себя в российской миссии желанными гостями.
